Генрих был возбужден и старался еще больше распалить себя: этот запыхавшийся вид в большинстве случаев и составляет то, что принято называть достоинством у особ королевской крови.
– Болен! Бедное дитя! Болен! – вскричала она. – Ах, господа, поторопимся же… Хорошо ли за ним ухаживают хотя бы?
– И вы узнали убийцу? – спросил король, взволнованный вопреки своему желанию.
– Значит, – прошептал он, – все для меня кончено.
– Да, – отвечает он, вздыхая, – в том же роде. Ах, какое несчастье, что я не записал ее.
Сен-Люк кинулся к Диане, которая уже поднялась на колени, схватил ее на руки и исчез с ней вместе за дверью.