– Итак, – сказал Франсуа, – вы не возражаете, Генрих, если я возьмусь за дело, которое вы намеревались поручить герцогу Гизу?
Оставшись одна, Жанна, вся дрожа от нервного напряжения, укрылась за пышными складками балдахина кровати, притаившись в уголке постели. Мечтая, волнуясь, сердясь, новобрачная машинально вертела в руках сарбакан и тщетно пыталась найти выход из нелепого положения, в которое она попала.
– Мы идем к вам, не правда ли, монсеньер? – спросил он.
Горанфло взял стакан, поднес к губам и, смакуя, медленно процедил сквозь зубы его содержимое.
Эта мольба, по-видимому, направила мысли Генриха в другое русло.
– Мулы устали; они их продали кузнецу, а тот хочет перепродать францисканцам.