– Государь, – отвечал герцог, – трубы славят в Париже только короля, а на поле брани – только полководца. Я слишком хорошо знаю и двор, и военный лагерь, чтобы ошибиться. Здесь трубы были бы слишком громогласны для подданного, там они недостаточно громки даже для принца.
Кардинал и герцогиня подошли поближе, влекомые любопытством. Три брата и сестра встали рядом.
– Клянусь телом Христовым, – сказал Горанфло, – вот вкуснейшая рыба!
– Ничего, Шико. Я пришел поболтать с тобой.
Бюсси не смог сдержать холодной дрожи, Жанна взглянула на Сен-Люка, а Сен-Люк остановился, не зная, что делать, – то ли идти дальше, то ли повернуть обратно.
– К нему присоединился другой мужчина, с фонарем в руке.