Граф Монсоро понял опасения принца и успокоил его улыбкой и многозначительным взглядом.
– Нет, – сказал Генрих, – нет, уповаю, что нынче ночью благодать господня осенит и тебя, подобно тому, как она снизошла на меня, грешного. Доброй ночи, Сен-Люк, я буду молиться за тебя.
– Именно так. Надежда придаст ему терпения. Решительный отказ может толкнуть на отчаянный поступок.
– А этот барон де Меридор, о котором вы мне говорили, – спросил он, – самый богатый человек в Пуату, что он из себя представляет?
– А жаль, рассмешить принца, который смеется так редко, немалая заслуга.
– Более, чем смел, сын мой, вы были дерзки.