Лейтенант Сэдли, при сабле и пистолях, в ослепительно сверкающей начищенной сталью офицерской кирасе поверх ярко-красного мундира, ловко скатился по перилам трапа в кубрик, отстранил дневального и лично подал эту команду.
— Вот что, друзья, — вмешался в диалог двух сержантов Фрол. — Я вижу, что парни с «Посейдона» уже очухались. Не пригласить ли их к нашему столу, чтобы вместе выпить за здоровье Ее Величества?
И вновь, уже без всякой команды, по собственному почину грянул оркестр. К трем дружинникам со всех сторон кинулись люди: тысяцкий Дымок, почему-то начальник особой сотни дьякон Кирилл, какие-то особники, среди них — Лурь, другие знакомые и незнакомые бойцы. Михась, Разик и Желток очутились в крепких объятиях множества людей. Но дружинники уже плохо видели и осознавали происходящее. Внезапно потеряв все силы, они повисли на поддерживающих их руках, затем, бережно опущенные на траву, обнялись и принялись рыдать, не стесняясь присутствующих. По их лицам текли слезы, смывая грязь, пот и кровь. А высоко над ними, под сводами векового русского леса, величественно звучала неповторимая музыка победы.
Он еще несколько секунд подержал пса, который лишь тряс головой, безуспешно пытаясь высвободить челюсти из железного захвата, затем отшвырнул его в сторону, как куль с пшеном.
Первым этапом испытаний были конные скачки с препятствиями, стрельбой и рубкой. Это был единственный этап, на котором северные и южные состязались вместе. Сразу со скачек отряд южных, включавший также посредников-судей из Северной дружины, уходил на юг, совершая длительный пятисотверстный конный переход в степи и обратно. Северные оставались в своем лесу и все испытания проходили на месте.