Михась внезапно почувствовал, что его сердце холодеет, проваливается в какую-то жуткую пустоту, как тогда, в поединке с особником, когда он понял, что сейчас получит нокаутирующий удар коленом в лицо.
Вскоре грот наполнился ветром, и корабль стал более-менее слушаться руля.
— Разик, давай, — произнес Желток. — Я постараюсь сам.
Паруса еще свернуты, принайтовлены к реям, корабли верпуются гребными шлюпками, медленно и торжественно вытягиваются на рейд, выстраиваются в кильватерную колонну. Наконец узкий проход из бухты пройден, и в высокие крутые борта ударяет морская волна.
— Ну вот, Джоана, мы и встретились, — со сладострастием насильника, предвкушающего растерзание беззащитной жертвы, смакуя каждое слово, произнес сэр Джеймс. — Что же ты не рада старому другу? Между прочим, я пришел, чтобы спасти тебя из лап испанцев.
Леди и джентльмен гордо удалились. Михась, усмехнувшись им вслед, также повернулся и отправился в обратный путь к своей башне, чтобы не опоздать к ужину.