— Так вот, нас осталось только трое, но мы должны убить не десяток-другой испанцев, а всех! — выкрикнул он последнее слово.
Сэр Джеймс вынужден был замолчать, проклиная в душе совершенно неуместный, по его мнению, героизм адмирала. Героизм этот существенно нарушал его с доном Эстебаном замысел, но, по-видимому, ничего тут поделать уже было нельзя. Придется довольствоваться тем, что есть.
(Михась, конечно, не мог знать, что через пять веков Леонид Филатов в своем гениальном «Федоте-стрельце» задаст устами русского царя вопрос английскому послу: «Вызывает интерес вот такой ишшо разрез: как у вас там ходют бабы — в панталонах али без?» Но в нашей российской истории постоянно встречаются интересные совпадения…)
Джоана, сопровождаемая свободными от вахты офицерами, также спустилась с мостика и направилась в кают-компанию. Михасю показалось, что она несколько раз оглядывалась на шеренги морской пехоты, словно пыталась увидеть кого-то. Впрочем, от шкафута до мостика было довольно далеко, и он вполне мог ошибиться.
— Упражняться? В увольнении? Ты второй раз за четверть часа удивил меня до глубины души, матрос. Впрочем, Фроул был таким же. Видимо, все вы, Руссы, такие, — адмирал на секунду задумался, затем, приняв неожиданное решение, усмехнулся и произнес командным тоном: — Ну что ж, пойдем на тренировочную площадку, хочу лично убедиться, что ты действуешь оружием так же ловко, как языком! Держись за стремя!
На следующий день на утреннем построении на борту «Принцессы» Михась, как и следовало ожидать, вновь увидел адмирала Дрейка, но уже, конечно, не в камзоле для лисьей охоты, а в соответствующем роскошном мундире. До этого всю неделю, пока адмирал отсутствовал, предаваясь священному для любого английского аристократа занятию: травле несчастной лисицы посредством своры собак и эскадрона охотников, его замещал командир флагманского фрегата.