На Кленноне нас провожали как героев, но, судя по царящим на корабле настроениям, героем тут себя никто особо не чувствовал.
— Да, начиная с космической станции и до его гибели на Веннту, — сказал я. — А это имеет какое-то значение?
Я стремительно, но все же не настолько стремительно, чтобы телохранители калифа приняли мой жест за угрозу и пристрелили меня на месте, выбросил руку вперед и ткнул в Керима указательным пальцем.
— Во мне слишком много человеческого, — сказал я. — Так много, что больше ни для чего и места не осталось.
Потом был несчастный случай в военном лагере, когда мое чувство опасности первый раз дало о себе знать.
На четвертый день в каюту заявились двое штурмовиков, которые принесли с собой легкий «гостевой» скафандр.