— Надо сходить внутрь, — выдавил из себя Петцер. — У меня бинта мало. Надо взять бинты и наркотики.
— Восемьсот пятнадцать. И по сто пятьдесят в перчатках.
— А почему бы нет? — пожал плечами Тригас. — Почему бы мне не побогохульствовать?
На галерее слышен был мягкий шорох климатизатора и ощущались токи прохладного воздуха. Пахло подтаявшим снегом. В зале собралось уже около сотни гостей, разговаривали, пили, знакомились и знакомили, было немало юных дам и молодых кавалеров, и кто-то замечал стоящих на галерее Аннабель и Берта — замечал, обращал внимание, запоминал для последующего перемывания косточек… А что, подумала Аннабель, с их точки зрения — Берт для меня прекрасная партия… как и я для Берта. Принцесса-изгнанница, пожизненная правительница государства площадью в один номер-люкс на территории отеля «Палас», которая не гнушается брать деньги за победы в автогонках… и молодой политик, представитель древнейшего дворянского рода, более древнего, чем коронованные Мартиниусы… К развлечению гостей меры приняты.
Доктор принес простыню, Амадео набросил ее на стеллаж и развернул кресло Эрика так, что он сидел теперь как бы перед киноэкраном. На уровне глаз Эрика Амадео фломастером нарисовал черный кружок.
— Это девиз был какого-то государственного деятеля — без лести предан. Вот и Ив — без лести предан. Понятно?