Выбрав снасть и наживку, Микк спустился к причалу. На маслянисто блестящей воде застыли три серо-коричневых лодочки. Два десятка таких лодочек с торчащими над бортами половинками тел разбрелись по озеру, напоминая купающихся кентавров. Микк забрался в ближайшую к нему, проверил заряд аккумулятора, снял веревочную петлю с кнехта, рукой оттолкнулся от причала, потом подал чуть вперед рычаг управления мотором и положил руль круто влево. Лодочки эти, специально предназначенные для спокойных озерных вод, были тихоходны, зато абсолютно бесшумны. Микк описал циркуляцию вокруг причала, нацелил нос лодки на радиомачту, стоящую позади рыбного питомника, и взял спиннинг. Лодка шла со скоростью нормального гребного хода. Микк опустил легкую серебристую блесну за борт и стал травить леску. Озеро имело километра три в длину и метров семьсот в ширину. В сущности, это было не озеро, а пруд, образовавшийся после того, как оползень перегородил долину маленькой речки, правого притока Лайвы. Случилось это лет шестьдесят назад, а в конце семидесятых, накануне кризиса, уездные власти затеяли строить дорогу от города к озеру и оборудовать здесь пляжи — ну и, понятно, забросили. И вот недавно «Одиннадцать имен» купил треть береговой черты и построил рыбопитомник и два десятка легких домиков для членов клуба…