– Что, Белоголовый, не всегда большой рост преимущество, иногда и маленькому хорошо бывает.
– А мы везде, где будем бывать, будем рассказывать о тебе…
– Да нет, с парашютами мы не прыгали, а вот внепространственный переход вынуждены были сделать. Нас, видишь ли, в одном подмосковном санатории, в резиденции этих милых деток, здорово прижали их активисты. Деваться было некуда, вот мы в Бурятию и подались… И знаешь что, чтобы тебе не пришлось задавать новые вопросы, свяжись-ка ты с Антиповым Святославом Игоревичем, есть в Генпрокуратуре такой следователь по особо важным делам… – И я быстро чиркнул его ручкой на записном блоке телефон. – Он тебе все объяснит гораздо квалифицированнее…
«Так, так… – раздался в моей голове голос Мерлина. – Это что ж за субъект?…»
Мы быстро обошли поляну, собирая свои пожитки. Гномы посовали в свои котомки и кое-что из оружия и амуниции погибших гвардейцев. Я нашел свою дагу и, тщательно вычистив оба клинка, разместил их на поясе. Вычистил я и ножи Данилы. Когда я протянул их ему, он сначала отшатнулся, уставив широко открытые глаза на блестящие лезвия, а потом протянул руки и, схватив ножи, тут же распихал их по карманам.
– А вам не кажется, – раздался вдруг голос Опина, – что Белоголовому надо дать отдохнуть. А то у него голова лопнет от всех этих… впечатлений, кто тогда вас от Единого-Сущего спасать будет и границы рушить?