— Но почему? — спросила Джулия, чувствуя, себя полной дурой.
Заку с трудом удавалось сохранять серьезность.
— Я не знаю, что ты под этим подразумеваешь, Тед. Меня интересует другое — ты даешь мне слово или нет?
— Так что же ты мне сразу не сказала! — Зак потянулся к столику. — Это же просто замечательно.
— Я поклянусь тебе в этом перед любым священником, проповедником или даже буддийским монахом.
— Я же говорила вам, что он никогда не простит меня. Он слишком похож на меня, чтобы простить то, что считает не подлежащим прощению. — Она направилась было к двери, но внезапно остановилась и горько рассмеялась. — Какой же я тебе должна казаться жалкой и нелепой! Всю свою жизнь я старалась подавить в себе любовь к твоему деду и к тебе. А потом я вдруг узнаю от Джулии, что и он, и ты, оказывается, любили меня гораздо больше, чем я это могла себе представить. Зато теперь остаток жизни мне предстоит провести, раскаиваясь в собственной глупости, жестокости и слепоте. Подходящее наказание для меня, правда, Захарий?