— Джулия, — терпеливо начал объяснять ей Зак, — начнем с того, что у Томми впереди была блестящая карьера режиссера и он прекрасно об этом знал. Так же, как и я. Он очень хотел работать вместе со всеми над «Судьбой».
— Хотите кусочек торта? — выпалила она, сама удивившись собственной смелости.
Никто, кроме Хенкельмана, не расслышал тихого писка рации, потому что в спортивном зале китайской средней школы царили страшный шум и суматоха. Что было совершенно неудивительно — для генеральной репетиции завтрашнего костюмированного представления по поводу двухсотлетия Китона здесь собралось более 170 человек. Засунув саблю в ножны, болтавшиеся на боку, Герман Хенкельман, одетый в генеральский мундир, извлек рацию и поднес ее ко рту.
— И моя тоже, — сказал Зак, обвивая руками талию Джулии и притягивая ее к себе.
— Сядьте, пожалуйста, мисс Мэтисон, и выслушайте то, что я намерена вам сказать!
— В таком случае, — спокойно сказала Джулия после нескольких секунд молчания, во время которых она внимательно изучала сидящего перед ней человека, — я могу только пожелать вам поскорее найти донорское сердце, потому что своего вы, судя по всему, не имеете.