— Не может быть, — возразил Мартин Лафлин. — Если бы это было так, он бы просто не выдержал пять лет в тюрьме. А он вышел как ни в чем не бывало.
— Остин сказал, что я сумасшедший, в ту ночь, когда я его убил.
— Нет, но мне пришлось снять номер, чтобы дозвониться в Штаты и спокойно побеседовать с тобой.
— Кофе, если можно, — сказала женщина, и ее муж согласно кивнул.
— Не делай вид, что ты ничего не понимаешь! Я хотел убить Остина. Господи, как же я хотел его убить! Но этот идиот Бенедикт изменил сценарий.
— И абсолютно беспросветным. Зак, мне столько нужно объяснить тебе… если ты, конечно, позволишь. Но я… — ее голос сорвался, а пальцы лихорадочно гладили любимое лицо. — Я так по тебе истосковалась!