Бордель находился в самом темном и грязном квартале трущоб. Как обычно, на первом этаже располагалась пивная, а милым девочкам были отведены комнаты наверху. Все прочие дела решались в конюшне позади здания.
Сонеа остановилась в дверях в ужасе от перспективы провести остаток ночи в таком холодном и неприятном месте. Вздохнув, она уселась на нижней ступеньке. За вечер им пришлось уже трижды менять место ночевки, спасаясь от соискателей обещанного колдунами вознаграждения. У девушки было чувство, что она не спала не меньше недели. Прикрыв глаза, Сонеа задремала. Словно сквозь туман, доносился до нее разговор Хэррина с Дони и тихие шаги в коридоре позади.
Тем не менее его улыбка вскоре угасла — он вспомнил о Силе, которую почувствовал в маленькой нищенке. Она не была особенно мощной. Будь девочка дочерью одного из Домов, ее навряд ли отправили бы в Гильдию учиться. Она принесла бы больше пользы семье в роли выгодной невесты, которая потенциально могла бы усилить позицию Дома. В то же время, будь она вторым или третьим сыном, семья была бы в восторге. Даже слабый чародей добавлял престижа своему Дому.
Она кивнула и отвернулась, не желая, чтобы Ротан прочел на ее лице страстное желание поскорее выйти отсюда. Она была взаперти чуть меньше трех недель, но казалось, что прошли уже долгие месяцы.
Сири повернулся и немного замешкался. Он оглянулся на Фарена, размышляя, подходящий ли сейчас момент, чтобы спросить о Сонеа.
Сжав губы, Сонеа решила, что не проронит больше ни единого слова. Фергун снова заговорил, но она молчала. Увидев, как его глаза раздраженно сощурились, девушка заметила, что так ей улыбаться значительно легче.