— Так. Если ты сейчас упадешь, я не очень огорчусь.
Гэррети на миг показалось, что сейчас он бросится на Стеббинса или упадет в обморок от гнева, но он не сделал ни того, ни другого.
— И что теперь? — спросил Гэррети. Стеббинс пожал плечами.
“Отберем Панамский канал у красных ниггеров!" Но в целом толпа была такой же скучной и однообразной, как дорога.
— Офицер в голубой форме... фарисей священник, — шепотом повторяли в толпе, испуганно опуская глаза.
Он остановился, охваченный внезапным страхом. Запахи кукурузы были здесь на редкость сильными, почти одуряющими. Нагретые за день растения не отдавали тепло. Он впервые обнаружил, что взмок от пота и весь оброс стебельками и паутиной. Он бы не удивился, если бы по нему ползали разные насекомые, но никто не ползал, и это-то как раз было удивительно.