Почти все они сидели, как показалось Гэррети, на садовых стульях или прямо на траве, смеясь и маша руками. Его охватили зависть и гнев.
Он попытался разглядеть лицо Олсона и не мог. Кожа его пожелтела и высохла от обезвоживания. Глаза глубоко засели в глазницы. Волосы на голове торчали во все стороны слипшимися прядями.
— Знаете, что я хочу сделать? — спросил Пирсон.
— Не думаю, — ответил Гэррети. — Что, материал для книги?
— Я говорил с ним. Он был жив, пока они его не застрелили. Он был жив, Пит, — теперь это казалось ему самым важным. — Жив, понимаешь?
— Ну что, твоя девушка уже близко? — спросил Паркер. Он не выбился из сил, но как-то смягчился и теперь казался Гэррети вполне неплохим парнем. — Миль пятьдесят. Или чуть больше.