— Все равно я поговорю с ним, — сказал Гэррети.
Олсон сел, прижав руки к животу и глядя на солдат. Они тоже смотрели на него и молчали.
— Чушь это все! — рявкнул Колли Паркер. — Все знали, что эта дорога будет занята. Просто он сволочь, такая же, как и все.
Олсон упал на колени. Раздался выстрел, и пуля ударила в асфальт рядом с ним. Он снова начал подниматься. "Они играют с ним, — подумал Гэррети.
— Я всех записываю, — похвастался Гаркнесс. Утреннее солнце блестело на его очках, и Гэррети пришлось сощуриться, чтобы разглядеть его лицо.
Он заплакал. Ноги не слушались его, и он упал. Мостовая была холодной и с невероятной силой притягивала к себе. Он получил два предупреждения прежде, чем сумел подняться, неловко, по-крабьи, ковыляя. Встал. Пошел. Он догнал остальных, и они молча освободили ему место. Бейкер пьяными зигзагами мерил дорогу. Макфрис и Стеббинс шли рядом, прижимаясь друг к другу. Внезапно Гэррети показалось, что сейчас они убьют его, как когда-то Баркович убил кого-то — номер без лица по фамилии Ранк. Они не говорили об этом, но он все знал. Уж не думают ли они, что он такой болван?