— У нас большая влажность, поэтому многие хотят, чтобы их хоронили над землей, в мавзолее. Но наверху крысы. Жирные луизианские крысы, которые разгрызают сосновый гроб, как орех.
Джип уехал вперед. Олсон смотрел ему вслед неподвижным, испуганным взглядом. «Даже до восьми миль не дотянули», — подумал Гэррети. Он думал раньше, что никто, даже Стеббинс, не получит пропуск по крайней мере до конца дня. Тот же Баркович — ему ведь нужно было всего лишь идти три часа, не снижая скорости.
— Не надо, — сказал испуганно Гэррети. — Только не деритесь.
— Думаешь о чем-то? — тихо спросил Бейкер. Его лицо в меркнувшем свете дня было очень молодым и красивым.
— Хрен с ним, с дедом, — перебил Макфрис. — Даже три хрена.
— Послушайте, — продолжал Ларсон. — Я не могу идти все время. Это же невозможно, правда, парень? — Олсон, проходящий мимо, застонал и увернулся, когда Ларсон попытался дернуть его за штаны.