— Я мог бы из вежливости не упоминать об этом, — наконец произносит он. — Или сказать вам правду, то есть выразить свои сожаления по поводу происшедшего. Ваши английские газетчики — просто звери. Никто не заслуживает такой жестокости.
Телефон резко звонит, и я подскакиваю от страха. Через секунду он снова звонит, я в ужасе смотрю на него, но поднять трубку не могу.
В ответ гробовая тишина. На меня смотрят двести человек. Я ловлю беспокойный взгляд мамы и быстро отвожу глаза.
В полном расстройстве чувств я падаю на кровать и отпиваю глоток чая. И как это люди умудряются паковаться по минимуму? Смотришь на этих бизнесменов — идет себе щеголем к самолету, помахивая крохотным саквояжем, — да в такую сумочку больше одной пары обуви не втиснешь. Как им это удается? У них что, волшебные одежки, которые могут съеживаться? Или они знают тайный способ сворачивать вещи так, чтобы все умещалось на ладони?
— В костюм, — отвечает Джуди обескураженно. — В серый костюм, в котором он ходит на работу.
— Все хорошо? — спрашивает Люк, и я слабо улыбаюсь ему в ответ.