– Не стоит, командир, – прервал я его, понимая, что изъявление благодарности может затянуться надолго. – У меня к вам парочка советов. Во-первых, нужно как можно быстрее отловить всех лошадей, которые сейчас еще не успели разбежаться по всей округе. У меня на них имеются большие планы. Во-вторых, нужно собрать все оружие кочевников, чтобы к утру я смог хорошенько в нем покопаться и прикинуть, как лучше вооружить людей. Это нужно сделать тоже быстро, поэтому пусть вам помогают все мои бойцы и горожане. Хорошо?
После двух болезненных ударов по ребрам я понял схему, по которой они действовали. Пока трое учеников с одной стороны отвлекали меня ложной атакой, сзади еще один наносил удар, который оказывался весьма результативным, так как глаз на затылке у меня, к сожалению, не было. Поймав принцип, я даже смог увернуться от пары сильных ударов по голове, но третий заставил онеметь мою левую руку. Погано, теперь им будет легче достать меня. Я вертелся, как хомяк в колесе, вращая свой шест, но все равно пропускал удары, а когда пытался бить в ответ, то моя палка принимала на себя сильнейшие удары и норовила выскользнуть из пальцев.
Поначалу я тихо зверел, а потом вдруг осознал, что мастер прав и все то, чему он меня учит, намного легче и эффективнее моего эльфийского умения. И тогда я постарался забыть все мои предыдущие знания и заново сплести свою систему приемов с оружием. Это удавалось нелегко, со скрипом, но постепенно мои движения выравнивались, приобретали законченность и экономность. Я начал двигаться все быстрее и четче, теперь у меня было чем противостоять мастеру. Но я не сразу начал побеждать его в схватках, а все так же продолжал подмечать его приемы, сбалансированность техники, добиваясь того же и у себя.
Теперь мне стало понятно, почему он готов кидаться на каждого мага, которого увидит. Такие раны не лечатся, и даже я здесь бессилен помочь. Командиру можно лишь посочувствовать, но вряд ли мое сочувствие его утешит.
– Можно и так выразиться, – согласился я, облизывая ложку и думая, что истинной причины ему никто не скажет.