Блэксорн вырвал руку и хрипло сказал по-испански: «Идите с Богом, отец».
Он поддался обману безмятежности ее слов. Посмотрел на запад. По небу расплывались громадные пурпурно-красные пятна.
— Как я могу доказать, что я не собираюсь свергать наследника? — спросил Торанага своего брата.
— Нет, пожалуйста. Смотрите на меня отсюда. Вы и капитан можете все видеть и отсюда.
— Я уже говорил вам, что, во-первых, англичанин кормчий, в-последних, он кормчий один из лучших в мире.
Он покинул Нагасаки с большим нежеланием, проклиная всех священников и адмиралов, страстно желая, чтобы поскорее кончились лето и осень и он смог поднять якорь Черного Корабля, трюмы которого уже распирало от слитков, и направиться, наконец, домой, богатым и независимым. А что потом? Вечный вопрос, полностью завладевший им. Что с ней и ребенком? «Мадонна, помоги мне решить этот вопрос».