— Говорю вам, он просто очень умен и удачлив!
— И все-таки вы прислушивались к заговорщикам.
— Честный человек? Вы сказали мне, что он честный человек.
— А, — сказала она и добавила на том же языке: — А, вот это и я пыталась выразить. Цезарю — Цезарево, а Богу — Богово. То же с нами. Бог есть Бог, и наш император — от Бога. И Цезарь есть Цезарь, и его надо почитать как Цезаря. Ты мудр. Иногда мне кажется, что ты понимаешь больше, чем говоришь.
— Я вовсе не хочу, чтобы оно было дешевым. Я хочу, чтобы оно было самым лучшим — за самую справедливую цену. Он будет надсмотрщиком, отвечать ему придется перед Анджин-саном.
— Да, о да! — радостно согласилась Юрико. — Разве это не объясняет действий Торанага? Разве эта интрига не подходит к нему, словно его кожа? Разве он не делает того, что он делал всегда: просто ждет, иной раз играет — день здесь, день там, а скоро уже месяц, — и опять у него подавляющее преимущество, и он сметет всех своих противников. Он выиграл почти месяц с тех пор, как Затаки привез ему вызов в Ёкосе.