Юноша вспыхнул под ее ослепляющим взглядом. Хрупкий, красивый, он очень старался выглядеть мужественнее, чем был в свои неполные пятнадцать лет.
— Да. И все время воевать с морем. И вернуться летом, если вы это имеете в виду.
— Я держу свои уши открытыми, госпожа, и глаза тоже.
— Тсукку-сан, сначала поклянитесь вашим христианским Богом, что ничего, что вы здесь услышите, вы никому не передадите — как на исповеди… Мне и ему!
У подножия лестницы Масиджиро с недоверием смотрел на нож. Слезы потекли по его щекам.
— Хватит! Достаточно этих мрачных разговоров!