— Я буду молиться, чтобы Бог не отказался от тебя, Урага-нох-Тадамаса-сан.
— Возможно, потому, что моя мать голландка, я бегло говорю на их языке и у меня большой опыт. Я был рад такой возможности.
— Почему ты берешь его, кормчий? — поинтересовался Ван-Некк.
— Сделайте их сразу. И дайте мне дополнительно еще одну копию.
— Хорошо. Я только сказал, что я вам обязан.
Она убежала, и Торанага задумался о последних желаниях Ябу. Все они были разумны. Мусино был дурак и мешал Оми. Мать была взбалмошной, елейной старой каргой, и тоже мешала Оми.