– Скажи честно, ты трахнул Софью? – неожиданно для самого себя спросил он.
– Что, опять за свое? – учитель повысил голос. – Больше бумаги у меня нет! Где я ватмана наберу на твои капризы? Переверни и рисуй! Или тебе нужен повод, чтобы отказаться трудиться?
– Они-то при чем? – недоумевал Волк. – Это же государство все забирает... И потом, Шарифу лет пятнадцать дадут, если не расстреляют... Кто с них спросит?
Кроме того, он выключил магнитофон и трансляцию в машину. Без четкой или даже сколь-нибудь осознанной цели.
– Вот суки! У меня даже руки задрожали! – Серегин побледнел, голос нервно вибрировал.
– Держи, герой, свои вещички и расписывайся, – толстый палец с коротко срезанным ногтем уткнулся в строку: вещи и ценности получил, претензий не имею.