Софья выпрямилась, извиваясь, втиснулась в узкие трусики, одернула полы халата. Постепенно она приходила в себя.
– У него пятно вот здесь, повыше лба. У Грибачева... Цветное, брызгами...
– Что ты всякой херней башку забиваешь? Надо думать, как выкрутиться. «Старики» нас заглушить захотят.
– Ты что, не понял, куда тебя вызывают? – закричал Деревянко. Видно, он был сильно напуган. – В особый отдел! Совсем распустились, распиздяи, до ручки дошли! А я за вас свою жопу подставлять должен!
Вострецов ненадолго задумался, глядя в окно. Пальцы выбивали по столу какой-то тревожный марш.
– Слушай сюда, камерный петух! – по-блатному кривя губы, с интонацией Филька произнес Вольф. – Если откроешь пасть – тебе не жить! Вот эту маслину засажу тебе в башку!