Волк почувствовал себя так, будто с него принародно сняли штаны. Лаура успокаивающе взяла его за руку.
Когда он появился, разговоры за столом смолкли. Пяткин и Иванников подвинулись, давая ему возможность сесть, причем сделали это как-то нервозно, оставив между собой и им необычно большие промежутки. Масло, хлеб ячменная каша, чай... Каша подгорела, и Вольф ел ее с принуждением. Но участвовавшим в конфликте «старикам» его появление начисто отбило аппетит: Киря и Шмель поспешно вскочили из-за соседнего стола и, подавляя рвотные спазмы, поспешили к выходу. Место Сержа пустовало. Это, как ни странно, немного успокоило его: сейчас тот никак не мог находиться у Софьи Васильевны: самолет приземлился полчаса назад, и сейчас Чучканов уже дома. Значит, Серж мог все это время болтаться в любом месте, куда обычно направляются самовольщики: в поселке, подсобном хозяйстве, чайхане возле базарчика...
Розенблит и Погодин вышли на балкон, раздался смех, запахло табачным дымом, потом внизу со звоном разбилась о мостовую бутылка. Фильков вышел следом.
– Конечно, – убежденно кивнула Елизавета Григорьевна.
«Чучканова Софья Васильевна». Экран остался пустым. «Чучканов Николай Павлович». В центре появился прямоугольник с надписью: «Введите пароль доступа».
– Так точно, Сергей Михайлович! – отрапортовал Раскатов, будто хорошо знал бойца. Впрочем, фамилия и правда была ему почему-то знакомой.