– Извините... – Вольф встрепенулся. Лицо его покрылось красными пятнами. – Задумался.
– Полковник Чучканов, товарищ секретарь ЦК! Я лично проведу тщательную служебную проверку, и виновные будут строго наказаны!
Усиленный динамиками голос зама по боевой подготовке разносился над ровными шеренгами замерших на плацу под палящим солнцем молодых парней в тропическом камуфляже.
– Майор Шаров распорядился! – поясняет взводный. Тридцать пар глаз уставились на единственного солдата, удостоившегося комплекта средств индивидуальной защиты. В их взглядах некая отстраненность – так смотрят пассажиры скорого поезда на мужика, скорчившегося под грузом своих проблем у шлагбаума захолустного полустанка.
Она была чрезвычайно чистоплотной, и все, даже самые потаенные складочки пахли только хорошо вымытой кожей. После соития тела покрывались потом, натруженная красная вагина выпускала обратно клейкую белую жидкость, и появлялся запах специфической сырости, но все это не отталкивало Вольфа, он принимал как должное любые ее физиологические проявления, тем более что, ожив в очередной раз, Софья обнаруживала непорядок, ужасалась и, сокрушенно ахнув, бежала мыться, а возвращалась опять чистой и благоухающей. Вольф целовал ее между ног с теми же чувствами, что и в губы, никакой разницы ни в эстетическом, ни в гигиеническом смысле для него не было.
– Закурить хочешь? Может, самокрутку свернуть? – непонятно спросил Волк. – А ну иди сюда!