– Почему? – растерянно спросил Вольф. Он сидел на кровати, прикрыв ноги проездки, и облокотившись на подушку. Из-за столь неуставной позы он чувствовал себя крайне неловко.
– Конечно, не за всеми, – пальцы Лауры нервно тарабанили по дивану. – Но мама была одной из первых советских гражданок, вышедших замуж за иностранца. В шестьдесят третьем году это было равносильно измене родине! Ее лишили гражданства и вообще попили много крови... А потом, когда она развелась с отцом и мы вернулись, – все повторилось. В нас подозревали шпионок, с большим трудом выдали советские паспорта... Так что наша «мания» имеет под собой основания!
Бутылка осталась невредимой. Свежая выбоина на кирпичной стене обнаружилась в полуметре левее.
– Документов нет, – доложил лейтенант. Капитан за столом просмотрел несколько коряво исписанных листков.
– Ретранслятор с выходом на наземную антенну? – догадывается Волк.
Когда Волк опомнился, он сам поразился своей наглости и опрометчивости: не накинул цепочку, стал спиной к двери... Если бы Чучканов вернулся и в гневе захотел бы застрелить зарвавшегося соперника – ничто не помешало бы ему это сделать. Софья тоже постепенно приходила в себя: бледное лицо порозовело, она вздохнула, открыла глаза, поспешно изменила бесстыдную позу, села и запахнула халат.