– А также за уважение к себе, – добавила Катерина, улыбнувшись, и ловко опрокинула свою порцию.
– Это еще зачем? – Стас вскочил со стула, но тут же был усажен обратно лапищей гвардейца, опустившейся на плечо, словно паровой пресс.
– Это еще мягко сказано, – вставил Макс и залился весьма недобрым хохотом.
– Да ерунда, не важно. Чего, ты говоришь, с трупами делать будем?
Дед снова подался вперед и вытаращил глаза.
– Слушаю, – раболепно пролепетал он, явно чувствуя за собой вину.