– А магазины завтра закроются? – спросил я.
– Значит так, – продолжал ахмет речь, прерванную моим появлением, – среди ветеранов будет двое раненых и один убитый. Муромец, ты встретишь сегодня почетную смерть.
Я протянул руку и потрогал яичницу. Яичница была холодной и скользкой. Она была сделана из пластика.
Хоть эту женщину я и видел впервые в жизни, я доверял ее словам. Может быть, потому, что иного выхода у меня не было.
– Вам страшно? – спросила гусеница. – Но я совершенно безобиден.
– Но зачем, зачем? – настаивал я, словно на самом деле был искусственным человеком и старался понять, зачем я нужен.