– Нет, деточка, отец здесь, он пошел в типографию.
Я выхожу вслед за горбатым низеньким Никифором как герой, высоко подняв голову, хлопая себя по ляжкам тяжелой связкой книг. Пусть никто не думает, что я струсил.
– Хлопцы, помогите! – прошептал он, оглядываясь на соседей.
Он стоял, согнувшись, и освещал засыпанную мелким щебнем стену.
Мы разглядывали зеленую, выпачканную известкой рубашку и рваную сорочку.
– Да разве так бросают, эх ты, сальтисон! Это не голубь, а ворона ободранная! Гляди, Петька, я сейчас до самого собора доброшу! – крикнул из соседнего окна Котька Григоренко.