– Борода-то у вас настоящая? – спросила Таня.
– Ты все-таки надираешься, – Арсений Николаевич заглянул в его стакан. – Что ты пьешь?
– А в чем дело? – как-то странно удивился Хэлоуэй, но руку не отпустил.
– Был выстрел? – Марлен Кузенков преобразился, просто сжатая пружина.
– Скот, – подтвердил Лучников. – Витася – скот, ему никого не жалко. Распущенный и наглый киногений. Пусть гниет в своем Голливуде, а мы будем друг друга жалеть и спасать.
В соседней аллее за осколком мраморной колонны давно уже ждал конца церемонии полковник Сергеев.