И Юлька поняла: пока крейсер только снижается, маневрировать он не будет. А потом, перейдя в горизонт, попытается ее достать… если к тому времени «Ценителя» не доконают истребители.
– Я знаю, куда, – тихо ответил во тьме голос капитана. Кто-нибудь подсветить может?
Штурмовики, пытающиеся атаковать капитанский бот, я прихлопнул походя, как комаров. Не так уж это было и сложно. Потом позаботился о неинициированной части экипажа – четверке, которая недавно вместе со мной взошла на борт моего личного кораблика. Все четверо станут офицерами высших ступеней в корабельной иерархии. О них стоит позаботиться… Да и Риггельд будет рад. Юльке. Это я знал точно, хотя нельзя сказать, что я проник в мысли Курта Риггельда. Скорее, я услышал его чувства.
Гордяев пристально смотрел консультанту в глаза.
Еще три часа назад «Волга» была единственным кораблем на миллионы кубических километров пустоты. Теперь – лишь одним из многих.
Спустя пару часов определились индексы всей группы. Хаецкие – тоже по двадцать три. Веригин – двадцать два. Прокудин и Фломастер – по двадцати одному. Ханька и Яковец – по двадцать, как и Мустяца. И, наконец, безымянный служака-рядовой – девять.