А потом километрах в пяти от нас, у самого горизонта, невысоко над землей раскрылся купол атмосферного парашюта – обычного крыла, на каких обыкновенно сигали из поднебесья многочисленные обитатели Манифеста. Поднявшийся ветер немилосердно швырял его с потока на поток.
– Ребята, – сообщила вдруг Янка, снова очень спокойно. – Кажется к нам гости.
Наконец чужой начал осторожно красться – Риггельд откуда-то знал, что крадется он в щели между стеной-окном вестибюля и жидкой порослью молодых акаций у окна. Поросль была действительно жидкой, потому что несколько минут назад не мешала Риггельду наблюдать за улицей из вестибюля.
– Лучше, – безропотно согласился Рома. – Пошли.
Когда мы ступили на настоящую землю, обычный волжский суглинок, я облегченно вздохнул.
Он быстро набрал номер Тазика. Дождался ответа.