Теперь Бьярни стало плевать – что там внутри. Лишь бы это «что-то» там внутри и оставалось. И еще – Бьярни с некоторым замешательством думал о следующей ночи. И всерьез прикидывал – а не перепрограммировать ли корабельный суточный цикл на двадцатичетырехчасовую активность? Когда вокруг никого, даже активность безмозглых бортовых систем успокаивает. Создает иллюзию защищенности. Казалось бы мелочь, но в полной тишине и в полутьме ночного цикла в голову начинает лезть всякая чертовщина, а корабельным днем – нет.