— Это еще не все, Степан, — усмехнулся полковник. — В этой бумаге нет условного знака, да и составлена она, как верно отметил Ростислав Александрович, не по форме. Иногда наша российская бюрократия бывает небесполезна.
— У нас не включается подача кислорода, — послышался голос полковника. — Проверьте, Наталья Федоровна…
Ростислав рассовал по карманам оставшийся нехитрый скарб и критически осмотрел полушубок. Черный полушубок был всем хорош, кроме одного — вся Сибирь знала форму черных гусар. По слухам, повстанцы вешали офицеров в таких полушубках с особым удовольствием. Арцеулов не числился в черных гусарах, но, когда ударили морозы, ему достался именно такой полушубок, и теперь приходилось идти на явный риск. Промелькнула мысль о погонах, но капитан тут же обозвал себя трусом — снимать погоны он не собирался.
Гул моторов стал другим — неровным, как бы неуверенным. Аэроплан уже не мчал, а полз сквозь липкие тучи.
— Родион Геннадьевич? — удивился полковник. — Странно…
В глазах собаки вновь загорелись красные огоньки, она отбежала в сторону и оглянулась, как бы приглашая Степу за собой.