— Намереваюсь, — перебил его Лебедев. — А у вас есть другие предложения?
— Мы сдаемся, — после секундного молчания сказал тот, что был в мундире.
Степа, не выдержав, тоже взглянул. Карандаш Венцлава изобразил красивое лицо с тонкими, явно дворянскими чертами, небольшим, брезгливо сжатым ртом и чуть узковатыми глазами.
На обед остановились в маленькой пустой избушке с оторванной дверью, почти полностью занесенной снегом. Печь растопить даже не пытались — снег лежал не только на полу, но доставал до подоконников. Впрочем, никто особо не устал, напротив, все разгорелись и без особых проблем перекусили всухомятку. Лишь Семен Богораз в очередной раз помянул свой бронхит, категорически отказавшись выпить причитавшийся ему глоток спирта.
— Ну, хорошо, — начал полковник, когда процедура знакомства была закончена. — По-моему, мы действительно заигрались с этими тайнами. Честное слово, мне неудобно перед вами, Ростислав Александрович! Наверно, надо было рассказать вам о «Мономахе» в первый же день. Но если бы вы знали, как все это обставлялось! Меня, как видите, даже переименовали…
— Бред какой-то, — капитан знал, что такое смерть на войне, но гибель от волчьих клыков казалась почему-то особенно жуткой. — Почему же он не стрелял? Ведь вчера было тихо?