– Ее кабинет двадцать пятнадцать, – проинформировала она наконец, – только если у вас бумаги, давайте лучше мне, я передам.
Оказалось, что это растреклятые ножницы, а сам листок почему-то показался ему знакомым. Он посмотрел.
– Я знаю, – сказал Троепольский. – Он просил у нее телефон. Ему она не дала, а мне дала.
– Ладно, мам, – буркнула Лера. – Прекрати.
– Да ты что, Василь Петрович? Подпись-то его должна быть!
– Лерочка! Впереди еще уголовное дело! Потому что мой брат, мой родной брат убит! В это невозможно поверить!