– Да откуда я помню, что я сказала! Мало ли чего я говорю! Верно, Вов?
Федя то и дело влюблялся, и все в каких-то дурех, и жаловался, и печалился, и вздыхал, а Троепольский только раздражался – он-то никогда и ни в кого не влюблялся, потому что это мешает работе, а он умел только работать, и больше ничего.
Троепольскому было почти тридцать, и если бы кто-нибудь спросил у него про завещание, он бы покрутил пальцем у виска. Выходит, Федька не крутил, а даже написал что-то такое?!
О нет, она не станет на него смотреть! Она слишком хорошо знает, что из этого может выйти. Нет. Не станет.
– Только он просто так орал, – печально сказал Марат, – а тут его… убили.
Невозможно представить себе никого, более Феде не подходящего.