– Ты подолгу и с интересом рассматриваешь свой пупок?
Снег колыхался прямо перед глазами, плотная, густая масса. Он дышал глубоко, считал вдохи и выдохи. Лицо моментально стало мокрым.
– Мне все равно надо домой. Мне нечего надеть, и… Ты лежи, а я поеду.
Троепольский его послал, но майор только миролюбиво усмехнулся. Лера на полу тяжело дышала и корчилась.
– Я ничего, – выпалил Марат, – я… поговорить пришел.
Потом он еще чего-то испугался и еще, и все это не имело никакого значения – свет в голове медленно мерк, как в зрительном зале после третьего звонка, и уши словно забило ватой, и стоять на коленях было очень неудобно, и вообще он сто лет не целовался “просто так”. Кажется, с девятого класса, но тогда все было по-другому.