— Да ну тебя, — Анфиса захохотала. — Сто лет назад говорила я тебе, брось ты этого своего придурка!
— Он меня заставил! Я не хотела! Правда! Он мне все дал, и я сделала так, как он велел! Все именно так я и сделала! А когда выбралась, то увидела машину, и тебя в ней. И Диму. — Она больше не рыдала, только комкала салфетку, скатывала в шарик. — Он был мертвый и сидел на передаем сиденье. Рядом с тобой. Ты… у тебя голова как-то странно лежала, на руле. Я думала, что ты тоже умер, но ты застонал, когда я подошла, и я поняла, что ты жив. А из Димы торчал нож. Понимаешь?
— Еще не хватает — милицию с собакой! Антисанитария полная! пробормотала Наталья Ивановна.
Несколько дней назад на опушке Клавдия повстречалась с утопленником.
Он вдруг понял, что страшно боится, так боится, что потеет, и пот проступает на рубахе под пиджаком, и сочится из всех пор, и стекает за ремень, и пропитывает одежду, и так потеть — значит, признать свое поражение и свой страх, а он победитель, а не побежденный!..
— Я ничего не устраиваю, Илья! Я знаю, что все это… глупости, а у меня нет времени на глупости! У меня работы полно… и семья, и… все такое!