— Ты чего это тута швыряешься, а?! Расшвырялась! Это тебе не Курский вокзал, ты мне всю почту перебуровила! Давай вали отсюда, а?
— Ну, китайского императора на стену вешать, и все только обрадуются, что ты такой разносторонний человек, друг китайцев… А тогда…
Смерть Анфисиных родителей по-прежнему оставалась табу для домашних разговоров.
— Юра, мы можем туда сходить? Только прямо сейчас. Не завтра?
— Смотря что имеется в виду! — подала голос Анфиса. — Тысяч тридцать-то наверняка!
Анфиса Коржикова подошла к нему, взяла его за запястье и пожала.