Поток машин на Ильинке, и без того не слишком плотный, совсем поредел. Начальники первой волны — средние и мелкие — уже проехали, а высокие еще трудятся.
Лидия выбралась из-под стола, пихнула на место кресло, лихорадочно одернула задравшуюся брючину, кинулась к двери, цепляя каблуками ковролин, и приникла ухом к белому пластику.
Она чуть с работы тогда не ушла, но уходить было особенно некуда, а зарабатывать нужно, и каждый день начинался с кровавой борьбы с самой собой, и каждый день она напоминала себе, что нужно жить и работать, и есть, и спать, и дышать…
Нина нашла в столе заварку и насыпала в чашку.
Открылась дверь, Лидия даже не подняла голову. Сидеть, уткнувшись в колени, куда проще.
Шубин поддержал ее, больно схватив за плечо. Не иначе теперь синяки останутся.