Она рванулась из этих мыслей, зная, что они теперь долго не дадут ей спокойно жить, рванулась, задыхаясь в их вязкой трясине, и вырвалась наружу. Звонил телефон.
— Вы недооцениваете прессу, Егор Степанович, — задушевно произнес голос в трубке. — Мне ведь ничто не мешает дать в завтрашний номер статью о том, как окружение господина Кольцова скрывает информацию. Причем написать это я могу так, что все моментально заподозрят, что в вашей компании происходят какие-то ужасные вещи.
— Запирай, Заяц! — скомандовал Егор уже из коридора.
— Ну конечно, — сказал он уверенно. — Забрал. Я их подписал, первый экземпляр, естественно, остался у меня, второй экземпляр — у того, кто все это затеял. Оставлять их в моем сейфе было нельзя, так же как и в твоей квартире. Нет бумаг — нет доказательств. Значит, их забрали. Я должен просмотреть все договоры и понять, каких именно нет. Но я не могу придумать, как это сделать.
— Ты что? — спросила Нинулька. — В раздумьях?
Егор усмехнулся и полез под стол проверить телефонную розетку.