— Тебя уволили? — перебил дед, вновь закрывая глаза.
— Его ищут из приемной Кольцова, — быстро сообщил Димка деду. Дед уронил газету. — Как ты думаешь, это хорошо или плохо?
Тимофей Кольцов вырос в детдоме, следовательно, знал, что такое настоящая жизнь, с самого детства. Он ежесекундно боролся за существование — и остался жив. Он остался жив даже в грязном подвале у Михалыча, которому восьмилетнего Тимофея продали алкаши-родители и который снимал кино, как насилуют и убивают таких, как Тимофей, — маленьких и никому не нужных. Братика убили, а сестренка умерла еще раньше, Тимофей так потом и не смог вспомнить их имен. В детдоме он долго не говорил и не спал — сидел, накрывшись с головой одеялом, и отчаянно вырывался, и дрался, и выл, и кусался, когда его пытались уложить. Он был уверен, что его убьют сразу же, как только он закроет глаза. Или отдадут обратно Михалычу.
— Посмотри в корзине. Ты удаляешь ненужные сообщения в корзину?
— Нет, — сказал Егор, — не надо. Я быстро вернусь. — И выскочил за дверь.
Потому что у него теперь есть Димка, за которого он отвечает, и у которого тоже, как у всех молодых, мозги немножко набекрень, и который тоже ни черта не умеет справиться с жизнью.