— Я лучшая подруга брата вашего попавшего в беду друга. Можно сказать, любимая. Так что рассказывайте побыстрее.
Господи, как длинно, как гладко, без единой паузы!
— Нет, то есть да. То есть он со мной, но сейчас вышел из машины. — Язык заплетался, в животе стало горячо и больно, или это в сердце? — Что случилось, Димка? Где ты взял мой номер?!
— Вижу, как вы не собирались. — Она осторожно потрогала рукой шею. Так, как будто это была чья-то чужая шея. Пальцы оставляли странное, не столько болезненное, сколько неприятное ощущение.
— Егор Степанович, — проговорила секретарша виновато, — я забыла сказать… Из приемной Тимофея Ильича сообщили, что он улетает не в понедельник, а вечером в четверг, и вы соответственно тоже…
— Ясно, — подытожили в трубке. — Вы сослужите вашему шефу плохую службу, если будете с ходу отметать журналистов, Егор Степанович.