Она положила трубку на аппарат и выскочила в коридор. Сбежала два пролета по лестнице и постучала в тесную дежурку.
— Игорь? — В приглушенном голосе Смирнова удивление. — А мне с утра сказали, что ты где-то на стороне — то ли в Думе, то ли в Совете Федерации.
— Не одна, а с мамой! — огрызнулась Лидия. — И тут не только еда, но и всякие порошки, бытовая химия и все такое. У меня такие закупки бывают редко, раз в месяц примерно. Тебе хорошо, у тебя все домработница покупает. А у меня-то нет никакой домработницы. Я сама себе домработница.
Мир не изменился, шепнул кто-то так близко, что Егор Шубин посмотрел по сторонам, чтобы увидеть, кто это. Ты изменился. Только и всего. Все молекулы, из которых ты вроде бы состоишь, взяли да и перестроились в каком-то совершенно новом порядке. И даже не спросили тебя, хочешь ты этого или нет.
Сам Тимофей чувствовал себя так, как будто его несколько раз окунули головой в ведро с дерьмом и напоследок еще плюнули в физиономию.
Лидия глубоко вздохнула, снова перехватила компьютер, от которого затекли руки, и посмотрела вверх. Облака разнесло, над городом темнело звездное холодное небо, и как-то сразу стало ясно, что завтра оттуда, с этого высокого ледяного неба, спустится стужа.