Кольцов еще порассматривал что-то за окном, потом тяжело, как дрессированный слон на арене, повернулся” и взглянул на зама по прессе. У того по спине, под пятисотдолларовой рубашкой, прошел холодок.
Господи, как он жил без нее? Разве он жил без Катерины? Какая унылая и безрадостная штука — жизнь без Катерины.
Неуловимое, какое-то смутное движение, и он вытащил у нее из кармана ключи.
Он стянул их к лодыжкам и одну за другой вытащил ноги. Она покорно переступила. Он стащил носки и взялся за водолазку.
— Шубин говорит, что никакого интервью не будет. От вопроса о “Зеркале” он ловко ушел. — Лидия все-таки уселась за стол, хотя Леонтьев ее не приглашал и не испытывал никакого дискомфорта от того, что сам сидит, а она стоит перед ним почти навытяжку, как нашкодившая восьмиклассница перед завучем.
— Вот именно! — согласился Гришка, которого было не так-то просто сбить с толку. — Ты молодец, любовь моя, тебя ждет великая карьера и Пулитцеровская премия в недалеком будущем.